«Земля и Небо…»
У девочки красивое, музыкальное имя… Александра… Имя, напоминающее Грецию давних веков… С её Музами и Мудростью, музыкой и книгами, с её морем и ласковым солнцем. И с её героями, для которых худшим преступлением было преступление против красоты, и наибольшим позором – нарушение слова данного…
Александра… В имени Радость особенная, как река, текущая вдали от суетных городов… спокойная и мощная, мудрая и могучая… Александра – радость… Александра – мужество… Так «звучит» радость победителя, обаятельная улыбка героя…
…Александру близкие зовут Сашей… Нежно и ласково. Саша, Сашенька… Саша талантлива, она вдумчива и серьёзна, она умеет всматриваться в те события жизни, которые для большинства людей «протекают», оставаясь незамеченными. Именно поэтому у Саши выразительные, проникновенные рисунки… Особенно Лебеди… Кто может передать необычное благородство, необычную тонкость? Только тот, кто носит в сердце своём эти сокровища, может быть сам ещё не зная о них…
Лебедь – птица не земная – «не от сего мира»… – не от земли… С чем сравнить? Немало красивого на земле… Но особенное, царственное благородство – редкость… Благородство – Благое родство… Родство с Благом… с Высшим… Благороден тот, кто «в Родстве» с Высшим Миром, с Небом…
Пугливость, суетливость – спутники всего мира животных (и людей нередко) – совсем не коснулись царственной безмятежной красоты Лебедя… Александра знает… Она видит… Видит и рисует… Ставит картину, «срисовывает»… Но нет… Этого света не было на той картине, этого царственного великолепия не было на «той» картине… Это Сашина сила, Сашин взгляд открыл…
Саша любит музыку. Бах, Григ… Каждая интонация зовёт, зовёт, открывает далёкие дали… Вот они дороги… Играешь и… словно летишь… Исчезают стены душной комнаты, исчезает класс, школа с её оценками и «зачётами»… Полёт… Свобода. Ясность…
Саша видит необычное, думает о необычном… Всматривается… Вдаль, вдаль… Мир благородства, мир полётов, мир гармоничных форм обычен… Он свой, близкий, родной. Лебедь «обычен»… Григ, Бах… «Обычная музыка»… Необычна она для земли, для людей, не всматривающихся… Чьи глаза привыкли искать… что? Счастье, удачу, радость… И чтобы рядом, близко… – руку протяни…
Но Лебедь издалека, и смотрит вдаль… Не потому ли ничего не боится, а потеряв единственного друга, подругу – иного не ищет… Словно знает… Впереди Вечность… И бессмертие… И не рвёт струны верности…
Звуки… Бах, Григ – издалека… Не потому ли негромки, не настойчивы ритмы? Не к телесному уху обращены… К сердцу… В сердце стучатся звуки, в сердце глядят Очи Лебедя… Что ему глаза земные… Ими Вечность не увидать…
…Однажды Александра, стоя у иконы Святого Целителя Пантелеимона, думала: как исцеляются люди? Как радостно, должно быть, вот так: раз и выздоровел… И вдруг подумалось другое: Какое счастье вот так помогать людям, исцелять, спасать… Если бы не мои глаза, я стала бы врачом, как Пантелеимон… Святой Целитель… Вспомнились разные случаи болезни и гибели людей, детей… Подумалось о подруге, о маме… «Господи, у всех что-то болит, какие-то страдания»… «Помоги им, Святой Целитель… Как бы и я хотела уметь помочь!»
Сердце вспыхнуло нежностью – до боли, словно зажглось что-то внутри… Слёзы «подошли»… «Как жалко… всех, всех-всех… Смерть, болезни, страдания, горе… Помочь, помочь… Как помочь… Боже!» …Тишина вдруг воцарилась в душе… На мгновенье тело перестало ощущаться… Словно я воздух, или огонь, ровное пламя… И Радость, Сила… Одно мгновенье… И – всё по-прежнему.
Что это было? Стало легко и как-то особенно ясно… Всё сознание заполнено одной, единственной мыслью: «Надо молиться о людях». Надо молиться обо всех… И тогда Помощь придёт ко всем…
Постояв ещё полчаса, Александра вышла из храма… Небо казалось необычно высоким… А храм, и город какими-то маленькими, словно в ладони уместить можно… И даже вся планета вдруг показалась маленьким домиком… «Маленький дом многих страдающих людей»…
Взгляд упал на листок бумаги, лежащий рядом, у крыльца храма… Подняла, маленькими буквами было написано три слова: «Земля и Небо» и дальше обрывалось… Но в сознании как бы прозвучало завершение: «Земля и Небо – Одно», – тихо «проговорилось»…
Но что это?!
Потрясённая, Саша оглянулась вокруг, в поисках ещё какой-нибудь надписи. «Как я это прочитала, эту маленькую записку, я ведь давно в очках не вижу крупных букв!»
А у дороги, метрах в 20 от храма, стоял малыш лет шести, один, растерянный и «собираясь» вот-вот расплакаться… Саша подошла к нему ближе… Увидела испуганные глаза… А на пиджачке «школьном» карточка: имя, фамилия, 1-й класс… Уже не удивляясь появившейся «зоркости», сказала: «Давай руку, пойдём»… – А ты знаешь, куда идти? «Да, я знаю, куда идти.» И оба зашагали по дороге…
Звучащее сердце
Сердце питалось солнечным светом…
Сердце дышало солнечным «воздухом»…
Когда Солнце закрывали тучи,
сердце задыхалось, стонало сердце…
Сердцу нужно было солнце, много солнца…
Солнечный свет струится к сердцу
от других сердец,
солнечные дуновения –
мысли превосходные…
Когда мгла печали и тоски
окутывала сердце, заболевало сердце.
От волн серых и бурых настроений
словно дымом и сажей покрывается сердце…
Одно спасение у сердца –
искры серебряные… Да огни синие,
да золотые… Слушает, слушает
сердце, зовёт, зовёт сердце…
Огонь зовёт, Солнце зовёт,
привет его лучистый ждёт…
Вспыхнула искра серебряная –
принесла сердцу воздуха
солнечного глоток… Вспыхнула
синяя – возрадовалось, ожило сердце…
Очищенное, приняло искру
золотую…
А однажды сердце зазвучало…
Запело… Услышало сердце
хор тысяч сердец солнечных,
услышало аккорды мощные…
Услышало себя, звучащее,
в общем хоре сердец… «Небесный хор», –
подумало сердце… Что мне
серые и бурые «волны» теперь,
если я умею звучать и слышу
хор тысяч сердец…
И с этих пор, не замечая
волн тёмных, серых туч,
вслушивалось, звучало сердце счастливое…
Счастливое сердце…
Одним счастливым днём…
устремилось вновь сердце, напрягло
струны свои, и взлетело
к лучам солнечным, играющим на
«струнах» «арфы» незримой…
И вдруг!
Удар грома невидимый,
удар стрелы незримой…
Расстроенным аккордом
вскрикнули порванные струны..
Замолчало… Умолкло…
Умерло сердце… Умерло?! Лучи, звёзды,
волны света солнечного
устремились…
Сотни сердец – навстречу
бедному сердцу… Но…
молчит убитое сердце…
Что же убило сердце?! – Одно слово
грубое, невзначай сказанное,
и самой напряжённой струны
коснувшееся…
Ах, бедное сердце,
Питавшееся солнечным светом…
Сердце? Нет… Бедные мы, бедные…
Не стало арфы,
созвучащей небесному строю…
Не стало искр и лучей солнечных…
А сердце не умерло…
Сердце бессмертно…
Просто расправило крылья свои и… улетело… Туда, где нет волн
серых и бурых… Где всегда
сияет серебряный огонь Солнца…
Пусть другие земные сердца напрягаются
услышать, как в многотысячном хоре
поют Сердца Солнечные…
И волны гармоний несут
сюда свет серебряный,
свет синий,
свет золотой…
И зовут…
Слушайте… Слушайте…
«Незримые лучи сердца»
Каждый человек связан со всем огромным миром невидимыми проводами – струнами… Они – в сердце нашем… В самой глубине его… Там, в глубине сердца не живут обычные человеческие желания и настроения… Даже чувства – дружбы, любви там, в глубине сердца, особого качества: совсем-совсем бескорыстные… Такие, как будто не одного друга любишь ты, не одному другу доверяешь, но много-много подопечных у тебя, много-много нуждающихся в тебе… И всех любишь ты, как своего лучшего и единственного друга… И в этой сокровенной глубине сердца рождаются особые лучи… Невидимые, но очень мощные… Эти лучи подобны солнечным… Они окутывают незримо и того, у кого есть такое сокровище – сердце… И по ним, лучам, струится свет… и звук… Много оттенков… Как не счесть оттенков «играющего» в солнце моря, так не счесть оттенков света, бегущего по Лучам в мир… Лучи встречаются с другими такими же, и рождаются созвучия, аккорды… Чуткие люди слышат их… Тоже сердцем… Тогда, когда аккорды особенно мощны, много-много людей на планете одновременно ощущают радость… Вдруг, «просто так»… Наша планета станет маленьким голубым солнцем, сияющим в Космосе, когда много станет на земле таких сердец – солнц…
Так и будет.
«Тайное»
Сказала мысль сердцу: «Полно!
Ты всё о «чувстве» мне «поёшь»…
В «темнице» ты или на воле,
тебя не видно, пользы – грош!
Я ж храмы мощно созидаю,
светила в небе открываю…
Умы к дерзанью побуждаю
От страсти глупой мир спасаю…
Ты лишь опору мне даёшь…»
Заносчиво так мысль сказала,
и, правда, тотчас замолчала:
«А ну как сердце оскорбится,
всей силой скрытой возмутится…
Ведь в миг Мир в хаос обратится!
Всё, что я «строю», «созидаю»
(и в небо на мечте взлетаю) –
Всё держит Сердце, жизнь всему даёт…
Скор сей ум, иль «умер» вовсе,
а Сердце Космосом звучит…
Живёт, питает всё живое,
рождает ум и мысль творит…
Да, уж лучше б я молчала,
О, это вечное зазнайство…:
«Великий ум! Бессмертья царство!»…
Прости мне, сердце…
Ты – живое вечно.
А я… – твой спутник в бесконечном
И… порождение твоё.
Как много сил тебя терзает,
и к возмущенью побуждает…
и я (о ужас!) встала с ними заодно!?»
Так говорила мысль, смиряясь,
всё больше к сердцу приближаясь…
Приблизилась и… озарилась,
Вся осветилась, заискрилась.
Сильнее сердце тут забилось… –
В мысль новую двойная сила –
…воплотилась…
Засеребрилось…
Молитва маленького
О, Боже Великий, Боже Любимый…
Пусть я всегда буду с Тобою,
А Ты – со мною…
Я хочу всеми силами
Служить Тебе…
Я хочу, чтобы вся
жизнь, подаренная мне Тобою,
была Красотою…
Пусть я буду как Ты:
Людей любить,
жизнь творить…
Направь меня, о Отец,
И укажи: Как жизнь
на земле мне – Тобой – озарить…
«Я, река и Небо»
Мальчик молился: О Силы Неба!
Не вижу, но знаю: Мы вместе, я с Вами…
Боже Великий, Боже Любимый,
Пусть я всегда буду с Тобою…
Мальчик ходил в школу, любил маму, любил играть с друзьями и читать интересные книжки, словом, был как все… Вот только была у него сокровенная мысль, дума; оставаясь один, он подолгу думал: «что будет, когда умрёт мама…» Он боялся потерять маму… Он видел: смерть словно невидимо «живёт» среди людей, незаметно «выбирает» «жертву»… Плачут, плачут люди и… смиряются… Но как же можно радоваться и жить, когда это незримое и могущественное подстерегает…
Чем больше так думал мальчик, тем более ему начинало казаться нелепым всё, что он «должен» делать: ходить в школу, получать там отметки и знания, слушать родителей… И даже игры с ребятами тоже стали казаться ненастоящими… Впрочем, катаясь на велосипеде со скоростью ветра, он – летел и был счастлив, не думая ни о чём… Кто же думает в полёте?
Мальчика иногда водили в церковь, показывая лики Святых, и учили молиться… В церкви было таинственно и… как-то страшно… Мальчик любил небо, солнце, реку с высоким берегом… Когда он смотрел с крутого обрыва, ему казалось, что река заполняет всю землю, а он – в Небе, летит, летит… И больше нет никого… Только эта мощная вода и высокое-высокое, бездонное Небо… И тогда вдруг ему начинало казаться, что и он сам – это мощная глубина, и эта синяя бездонность… «Я – Небо», «Я – река» – словно что-то пело внутри него… Да это пело сердце… Оно всегда ликовало, когда Река и Небо становились Всем…
Однажды мальчик сказал маме, что он не пойдёт с ней в церковь, что ему хорошо у реки… Хорошо и радостно, а в церкви – страшно и одиноко… Мама рассердилась, сказав, что нельзя кощунствовать, надо учиться любить Бога, без Него ничего нет, ни реки, ни солнца, ни неба… И надо обязательно ходить в церковь и молиться… иначе – пропадёшь… Расплакавшись от обиды, от того, что мама не поняла его, мальчик выбежал на улицу… Светило солнце, играли в мяч дети… Но идти к ним не хотелось… Теперь обидится мама… – Ладно, – подумал, – схожу с ней. И представил, как мама улыбнётся…
Людей в церкви было много – праздник… Вначале мальчик стоял рядом с мамой, но потом, вдруг увидев необычную икону, которую не замечал раньше, стал, осторожно проходя между молящихся, приближаться…
На иконе изображён Святой… Глаза огромные, приветливые… Чем ближе подходил мальчик к иконе, тем более огромными и живыми становились эти очи… В руках Святого был храм, церковь, а над Ним, над Его головою – Богоматерь покров раскинула… И покров этот – словно река, с неба ниспадающая… А синева неба такая – как и глаза Святого… Мальчик ничего не видел теперь, кроме этих Очей: смотрящих прямо в его сердце, ласково… Он вдруг забыл о людях вокруг, внезапно ощутив себя на высоком-высоком берегу (выше, чем над его рекой); над головою Высокое Синее Небо – выше, чем здесь…
И река – могучая, бурная, мощная… Мальчику показалось, что он вышел из душного помещения через это «окно» - икону туда, где Небо Синее-Синее, Река Могучая… И солнце… Казалось, даже запах ощутил… Подумалось вдруг: нет церкви, нет праздника, и смерти никакой нет… Только бездонные очи: … Я, река и Небо…»