Поговорим о том, что такое музыкальные способности, включая абсолютный слух, способность выразительного исполнения, а также о том, к чему приводит механичность в процессе освоения музыкального инструмента.
Интонирование в художественном смысле понятия – это согласование каждого звукообразующего внешнего действия с течением энергии, с мыслью. (Так должно быть, но на практике интонирование часто является только внешним процессом, основанном на владении приёмами выразительности.)
Интонирование как выражение мысли и её оттенков в музыке предполагает не только владение координацией и точностью внешнего действия, – необходимо мышление, причём, мышление одухотворённое. Его основа в ребёнке – искренность и чувство красоты, возвышенность воображения (не просто "подходящий образ" ищется, но образ возвышенный).
Музыкальность – способность синтетическая, объединяющая в себе чуткость к звуку, ритму и гармонии, чуткость к мысли, но основанием синтеза всё же является чувство Прекрасного как особый род одухотворённого мировосприятия.
Говоря о "чуткости" к звуку, имеем в виду не только звуковысотный слух (кстати, это вид слуха развивается быстро, если начинать с раннего детства) и другие виды слуха, но и эмоциональную отзывчивость в отношении музыки. Эта отзывчивость, душевный отклик (так же как и активный интерес) является важным признаком музыкальных способностей.
Несмотря на тот факт, что "абсолютный слух" чаще всего является признаком наличия необходимого комплекса музыкальных способностей, надо понимать, что звуковысотный слух как таковой – лишь часть комплекса, включающего разные виды слуха (ладовый, гармонический…), чувство ритма, память и т.д. Синтез многих форм отзывчивости на Музыку, включая не только многие виды слуха, но и творческие, художественные способности, более выражается в общеэстетическом комплексе. Иначе говоря, именно тонкое чувство красоты вместе с любовью к музыке является наиболее убедительным признаком "перспективной" музыкальной одарённости. (Отдельная тема - так называемая приспосабливаемость к музыкальному инструменту)
Есть немало людей, обладающих способностью идентифицировать звуки (помнить их высоту и соотносить с названием, что и называется "абсолютным слухом"), но при этом не имеющих потребности в музыкальной деятельности. Многие никогда не занимавшиеся музыкой люди могут обнаружить у себя абсолютный слух. Эта способность считается врождённой. Абсолютный слух – отличная "база" для дальнейшего музыкального развития, но и относительный слух может быть развит до абсолютного.
Тонкий "относительный" слух в единстве с музыкальностью, с развитым гармоническим слухом и чувством ритма часто является не менее прекрасной основой, давая даже некоторые преимущества над абсолютным, особенно на инструментах с нетемперированным строем. Учителя знают, что нередки трудности с учениками, обладающими абсолютным слухом, но при этом не чувствующими тонких интонационных градаций, обусловленных "палитрой" гармоний и оттенков содержания музыки.
Воспитание музыканта должно быть основано на воспитании чуткого и возвышенного мышления в музыке – на основе чувства красоты, возвышения воображения. Чувство красоты, утончаясь, даёт и утончение слуховых качеств.
Воспитание мышления – возвышенного, образного и при этом чёткого, логичного, тоже даёт импульс развитию слуха. (Интеллектуальные люди, как правило, обладают и хорошим музыкальным слухом.)
"Ни звука без мысли", – если этот принцип реализовывать постоянно и, главное, с первых шагов (не допуская механичности действия), то не только необходимые способности будут развиваться быстрее, но и "выразительность" будет формироваться как естественный процесс интонирования, а не только как "техника выразительности".
Не стоит думать, что для ученика "мыслить в музыке" – это нечто нарочито интеллектуальное. Для ребёнка – это искренность, чуткость, немеханичность действия на инструменте, сердечность в каждом прикосновении к музыкальному инструменту и в звукообразовании, в прочувствованности каждого взятого интервала, осмысленном "пении" каждой музыкальной фразы и музыкального предложения.
Слова "о чём играешь" – на самом деле звучат дольше, чем "звучит" наполняющее звучание чувство: энергия осознанности и сердечности "мгновенно" отепляет звучание и "соединяет" разрозненные в случае привычки механичной игры фразы.
С осмысленным и чутким отношением к интонации связан и вопрос о том, как преодолевать сценическое волнение. Мы будем отдельно говорить об этом, но именно механичное исполнение чаще всего и даёт те "неожиданные" сбои и обусловленные ими стрессы на сцене.
Всё недостаточно осознанное (не осмысленное, не прочувствованное) в условиях более высокой напряжённости внимания, даёт о себе знать – на сцене. "Я же всё выучил", – недоуменно говорит расстроенный исполнитель, но учитель, как правило, знает, что "сбои" происходят от механичности игры, в той же степени, как и в целом от недостаточно качественной и детальной работы.
В этой связи нельзя не упомянуть старый и ошибочный метод, который, увы, многими ещё применяется для "техники" – специальное "отключение" внимания при наращивании скорости исполнения. Этого не следует делать. Мастерство, нарастая, неминуемо приходит к высоким уровням "свёрнутых" навыков, но специально "уводить" внимание от действий нельзя. Основа настоящей виртуозности – именно осознанность, глубина прочувствованности. Необходимо строить мосты между глубиной сознания музыканта и его действиями, а не разрушать естественные связи, нельзя "отлучать" от исполнителя его руки. (Посмотрите внимательно на детские конкурсные выступления, и вы увидите следствия подобных методов.)
01 сентября 2024 года